Мировое соглашение - это обещание или умный контракт?
Умные контракты строятся на предположении о существовавшем ранее соглашении о правах собственности. Ротбард предлагает договориться о том, что права на собственность получает тот, кто первым поселится в доме. Я предлагаю, что собственность принадлежит тому, кто может ее контролировать. Этот контроль зависит от физической силы и социальной силы. Два человека могут договориться о признании прав собственности, но это соглашение - не контракт, а взаимное обещание, основанное на доверии и репутации. Такое обещание может быть исполнено только естественной "силой" сторон.
Теоретически возможно, чтобы мировое соглашение определяло права собственности и договорное право по теории доверия, по теории возмещения ущерба или по любой другой теории договора. В конце концов, важно лишь то, что доверие сохраняется, и люди продолжают соглашаться жить в мире, а не в войне.
В конечном итоге это означает, что все контракты основаны на исполнении обещания, данного в мировом соглашении. Мы используем силу джунглей для обеспечения выполнения обещаний, данных для достижения мира. Так почему же в мировом соглашении мы ограничиваемся умными контрактами (условной передачей прав собственности)? Потому что мировое соглашение должно быть ясным, простым и устойчивым. Оно должно быть разработано таким образом, чтобы избежать конфликтов и морального риска. Оно должно быть разработано так, чтобы предотвратить злоупотребления под прикрытием закона. Любой мирный договор, который не справляется с этой задачей, не будет долговечным. Все другие теории договора имеют логические несоответствия, о чем свидетельствует неспособность представить себя в виде компьютерного кода и обеспечить исполнение в виде умного контракта. Эти логические несоответствия приводят к конфликтам и, в конечном счете, к провалу мирного договора. Конфликт передает власть судьям, что в конечном итоге подрывает истинную демократию, поскольку судьи становятся арбитрами, определяющими, кому что принадлежит, вместо народа.
Не все одинаково жизнеспособно. Не все мирные договоры целесообразны. Цель этой книги - дать совет тем, кто сталкивается с переговорами о заключении мирного договора в предположении, что все стороны обладают равной "силой джунглей". Это попытка представить соглашение, приемлемое для всех сторон и не предвзятое ни к одной из них. Умные контракты - это единственный логически последовательный взгляд на права собственности, с которым я сталкивался.
Как наша нынешняя система работает для вас? Если вы никогда не были в суде, то, вероятно, вы никогда не полагались на законную силу договора и не сталкивались с безумием, созданным нынешней системой. Мы можем сделать лучше, и я обещаю, что вам стоит потратить свое время, чтобы полностью усвоить принципы и силу смарт-контрактов.
Да, но как насчет...
Я представил подход к заключению контрактов на основе смарт-контрактов многим людям и получил много откликов. Мы настолько привыкли воспринимать контракты как обещания, что не можем представить себе мир, который полагается только на умные контракты или репутацию. Кажется, что все работает "как есть", так почему же книга об истинной демократии должна выступать за столь фундаментальные изменения в каждом деловом соглашении? Разве мы не можем сохранить теорию обещаний в контракте и при этом принять другие принципы истинной демократии?
Сделать договорные обещания исполнимыми (помимо залога), значит придать им характеристики собственности. Мое обещание выплатить вам 1 триллион долларов становится активом в ваших бухгалтерских книгах, потому что "по закону", если я не заплачу, правительство должно заставить меня заплатить. Все должны знать, что у меня нет ни 1 триллиона долларов, ни способности их заработать, и что правительство ничего не может сделать для обеспечения исполнения этого контракта. Ущерб, который человек требует за невыполненные обещания, должен откуда-то взяться. Если нет активов, которыми можно подкрепить обещание, то обещание потенциально не имеет никакой ценности. Любой стоящий бухгалтер знает, что лучше не считать цыплят (обещания) до того, как они вылупятся.
Если обещание заплатить 1 триллион долларов, которого у меня нет, очевидно, не является действительным "контрактом", то в какой момент обещание становится действительным и, следовательно, выполнимым? 1 миллиард долларов? 1 миллион долларов? 1 тысяча долларов? 1 доллар? Тот факт, что обещания не должны считаться исполнимыми, должен быть очевиден для любого, кто ведет дела с бедными. Какой бы контракт ни подписал бедный человек, если он не выполнит свое обещание, вы ничего не сможете сделать, чтобы взыскать ущерб. Кровь из репы не вытащишь.
Следствием принудительного исполнения обещаний, в отличие от условной передачи прав собственности, является поощрение людей строить свой экономический дом на песчаном фундаменте. Это позволяет мошенничать, превращая то, что не должно иметь никакой ценности, в то, что предположительно имеет ценность. Страховая компания дает обещание предоставить уровень покрытия, который она математически не может выполнить в определенных обстоятельствах. Те, кто полагается на это обещание, будут разочарованы, когда их страховая компания обанкротится, когда они больше всего в ней нуждаются, потому что они неправильно оценили частоту и величину потенциальных претензий.
Производители обещают предоставить гарантию. Мы предполагаем, что эти обещания чего-то стоят, потому что люди воспринимают компании как "большие" и "богатые" по сравнению со своими клиентами. Проблема заключается в том, что для того, чтобы компания могла выполнить свои обещания, она должна выделить капитал для "самострахования" от дефектов. Этот капитал должен поступить от покупателей в виде повышения цен. Поскольку производитель не может знать ни величину потенциальных претензий, ни размер ответственности, в итоге он либо завышает цены, либо завышает обещания, и ни клиент, ни производитель не знают реальности до окончания гарантийного срока. С этой точки зрения, пожизненная гарантия - это ничем не подкрепленное и, следовательно, потенциально неисполнимое обещание. Компания, обещающая пожизненную гарантию, продает вам товар, если только она не выделяет отдельные средства для обеспечения гарантии. Из-за жесткой рыночной конкуренции и требовательности к ценам клиентов компании часто находят более дешевым давать неподкрепленные гарантийные обещания и надеяться на лучшее. Попробуйте взыскать пожизненную гарантию с обанкротившегося производителя!
Банки дают обещание платить по первому требованию, но если бы все одновременно попытались взыскать долг по этому обещанию, банк стал бы неплатежеспособным. Как это может быть действительным договором? Как правительство может обеспечить соблюдение такого договора? Они не могут и не хотят.
Представьте, что вы подписали 1000 контрактов на различные вещи. В каждом контракте у вас есть возможность оплатить потенциальный ущерб, но только при условии, что вы не нарушите ни один из остальных 999 контрактов. Чем это отличается от фракционного резервного банкинга? Знают ли ваши контрагенты о риске того, что вы не сможете возместить убытки, если не выполните свои договорные обещания?
Даже в соответствии с "теорией обещаний" договор должен иметь согласие сторон, чтобы считаться действительным. Для того чтобы согласие было получено, необходимо обладать знаниями. Как можно знать о том, в какой степени невыполнение обещания "навредит" другой стороне, если вы должны ждать, пока судья "оценит" убытки после факта? Если вы не знаете пределов своей ответственности, то как вы можете дать согласие? Если у вас нет возможности возместить ущерб, предусмотренный договором или присужденный судьей, то как правительство может обеспечить его выполнение? Предполагаемый "договор" недействителен для обеих сторон: одна сторона не может дать согласие, а другая не может взыскать ущерб.
Настоящая демократия должна способствовать совместной работе людей и укреплению доверия. Последствием невыполнения обещаний является потеря доверия. Мы все должны нести личную ответственность за то, кому доверять, и нести расходы, связанные с утратой доверия. Если мы позволяем договорам, основанным на обещаниях, исполняться с помощью всей "силы джунглей" сообщества, то мы вводим моральный риск на самом фундаментальном уровне. Мы позволяем одному человеку рисковать, доверяя кому-то, и ожидаем, что все остальные будут нести расходы по принудительному взысканию ущерба, когда это доверие было ошибочным. Следствием этого является то, что члены общества начинают доверять людям, которые этого не заслуживают. Это происходит потому, что люди не доверяют друг другу, они доверяют иллюзии договора, имеющего юридическую силу.
Никогда не ведите дела с тем, кому вы не доверяете. Если доверия нет, то смарт-контракт - это то, как сообщество должно документировать договор, имеющий исковую силу. Если договорное обещание нарушено, то единственным средством защиты должно быть предупреждение других о нарушении.
оригинал на английском - https://fractally.com/blog/what-is-a-smart-contract